Лена Запара привезла краски для тканей, Даша – мелки и фломастеры, а я – два халата.
К радости, народу в этот день было много. Хотя доктор сперва сказал, что все болеют, но мы (благодаря предусмотрительной Ленке) вооружились масками и пошли в ближний амбуланс. Нас встретили Ваня, Ксюша, Таня, маленький Миша. Был еще парень лет 14, я не запомнила, как зовут его. Он в нашем действе не участвовал, хотя сначала вроде бы даже направился к столу.
Долго не откладывая, мы достали два халата, краски, своеобразную палитру (сделанную Ленкой из подставки для яиц), кисти и стаканчики. Еще у нас были пяльцы, чтоб натягивать ткань для пущего удобства.
Через минуту белые халаты необратимо утратили свою белизну, а через десять – уже вмещали в себя по нескольку самостоятельных картин.
Таня очень быстро ушла, сказав, что больше рисовать не будет, но даже за это короткое время успела нарисовать тучу с дождем, солнце и еще что-то. С Ваней мы сперва рисовали фруктовый сад, потом оставили его сохнуть, перейдя к другому халату и набросав портрет сурового индейца. Индейцу дали прозвище БББ (Большой Белый Брат), хотя среди предложений были всякие Соколиные Глазы, Орлиные Перья и даже Ржавый Шприц
. Но Ваня остановил свой выбор на БББ. Больше всех деловитости проявила Ксюша. Она активно распоряжалась на пространстве стола кистями, цветами и участками халата. Правда, через некоторое время рисование все же сменилось другими занятиями. Ваня устал и пошел смотреть мультфильм, а Ксюша попросила достать пластилин и они с Дашей принялись лепить. Тогда мы с Ленкой отправились во второй амбуланс предложить разрисовывать халаты там. Тут было четверо деток с мамами. Первым на предложение отозвался Альберт. Только он капался, поэтому не пошел за стол к краскам. Вместо этого краски пошли на кровать к нему. Еще очень хотела с нами порисовать Юля, мама маленькой Танечки. Однако, ей этого не удалось, потому что Танечка требовала много маминого внимания. На кровати напротив сидел Ваня, с которым мы уже частенько виделись. Чуть позже он тоже присоединился к рисованию. Благо, халатов было два, а поскольку Даша с Ксюшей в другом амбулансе давно перешли к пластилину, мы оба халата перенесли сюда. Один оказался у Альберта, другой перекочевал к Ване. Ваня рисовал аккуратно и вдумчиво. Получилась в итоге у него одна картинка, но заполненная целиком, без единого пропущенного пятнышка. У Альберта же была совсем другая техника . Он с упоением рисовал орнаменты. Просто, наносил цветные пятнышки, черточки и линии, при этом всегда точно зная наперед, какой цвет и какой толщины кисть ему понадобится. За пять минут рождался орнамент, после чего Альберт переходил к следующему участку халата. Ни одного похожего рисунка! И при том, кажется, Альберт мог бы продолжать это занятие гораздо дольше, чем у нас получилось. Танюшка маленькая в это время то сидела у мамы на ручках, то слезала и перемещалась по палате, что-то тихонько восклицая на своем языке. Вообще-то ей тоже хотелось к краскам, но мы с ее мамой решили, что пока рисовать такими красками Танюше рано, поскольку они плохо смываются с рук и совсем не отстирываются с ткани. Но потом Таню привлек мой фотоаппарат, и мы с ней вместе ходили по палате и фотографировали рисующих мальчиков . Так пролетело время до самого обеда, до половины третьего. В процессе приходил еще врач, Денис Юрьевич, на ежедневный обход. Я пока ничего не рассказала про четвертого мальчика. Как его зовут, я не знаю. С нами он не играл, хотя, вероятно, мог бы включиться и даже подходил к столу с рисованием вначале. Но ничего из этого не вышло. Меня очень напрягла и огорчила его мама, которая все это время регуляроно одаривала сына окриками и упреками, на мой незамутненный взгляд, безосновательными по большей части. Мне неведома причина такого взаимодействия, я ни о чем не вправе судить, но впечатление было неуютное. Особенно на фоне остальных вполне контактных мам. Когда я уже уходила из палаты, мамы там в этот момент не было, мальчик лежал на своей кровати, как-то кривенько укрытый одеялом, скукоженный в комочек. Ну в общем, так как-то….
Когда уже совсем была пора обедать мы потихоньку собрались, растягивая этот процесс, общаясь с мамами. Кстати, приходила к нам мама Леры — с ними обеими мы в свое время рисовали витражными красками. Лера сейчас из палаты не выходит — очередной блок химии — зато ее мама в амбулансе показывается часто, она нас помнит и рада видеть.
Ну вот, собственно...